Мой сын Малясов Роман принёс в БЭП Кежемского РОВД флэшку с видеоматериалом незаконных рубок и неочистке водоёмов в зоне затопления Богучанской ГЭС (работу эту выполняли заключённые, то есть ФСИН). Информацию оперативники стёрли с флэшки и сказали, чтобы не лезли не в своё дело. Зная тесные отношения руководства полиции с местным подразделением ФСИН, мы этому не удивились. Имея копии в разных местах, мы опубликовали всё это на сайте «Плотина. Нет» 16 февраля 2015 г.
Через некоторое время на этом же сайте появляется фальшивка якобы от имени сына, где он признаётся в самых немыслимых преступлениях, в том числе и в незаконной рубке. Выясняем – провокация полицейских.
Затем, видимо, решили «повесить» на него незаконную рубку леса. Одного из работников моего сына избили до полусмерти (человек стал инвалидом), требуя дать на него ложные показания. Экспертиза установила тяжкий вред здоровью – человека просто запинали. Второго работника просто «убедили» дать ложные показания, а то иначе он будет изнасилован под камеру. Третьему человеку предложили дать показания, а то иначе он будет лишён бизнеса – работать ему не дадут, а технику конфискуют. Дали ему листок бумаги, и он начал писать, но увидели, что он пишет заявление в прокуратуру края о том, что его принуждают дать ложные показания, и быстренько сказали, что вопросов к нему нет.
Во время этих событий я находился в Красноярске. Зная истинное положение дел, я позвонил в БЭП Кежемского РОВД и попытался поговорить с сотрудниками о том, что они творят, призвать их к совести. На всё это я получил ответ: «Надо будет, и тебя закроем».
Затем в Красноярске меня опрашивает следователь следственного комитета, и я узнаю такой бред, который нормальному человеку в голову не придёт. Оказывается, от сотрудников полиции поступило заявление о том, что я угрожаю им физической расправой, а также поступило заявление на сына от свидетеля, что он под дулом ружья заставлял его дать нужные показания. Когда оперативное сопровождение стало осуществляться ФСБ, ситуация начала меняться. Нашли всех свидетелей, одного в Иркутской области, которому якобы угрожал убийством мой сын. Он сказал, что заявление видит в первый раз, подпись не его, и мой сын Роман ему не угрожал. Почерковедческая экспертиза подтвердила его слова о том, что это фальшивка (и мы все знаем, кто это сделал).
Федеральная служба безопасности, пообещав защиту свидетелей, выяснила, что все показания были даны под принуждением, люди реально боялись за свою жизнь. Все их показания есть и в следственном комитете, а также в других федеральных структурах.
В настоящее время трое сотрудников ОБЭП Кежемского РОВД отстранены от службы, против двоих возбуждены уголовные дела. Каким-то образом в стороне остался следователь Криворученко, который закрывал глаза на беспредел и сам участвовал в незаконных действиях. И вот здесь на авансцену выходят следователи ГСУ МВД по краю Осетров, Шохин и оперуполномоченный Свекатун. Врать не будем, людей не били, действовали более изощрённо: грозили посадками, требуя подписать дополнительную ложь, искажали действительность. На мои слова: «Люди дали показания федеральной службе безопасности и следственному комитету, почему в своих ответах вы это не используете?», ответ был прост: «Да мало ли кому, какие фантазии придут в голову». То есть ФСБ и СК – это фантазёры, а верить можно и нужно только полиции.
Писали в краевую прокуратуру, а ответ получили от следователя Осетрова, о незаконных действиях которого писали. Какой-то абсурд. Один маленький примерчик из этого ответа: о том, что ночных допросов не было, Криворученко никого ночью не допрашивал. Но нами был сделан звонок в дежурную часть, где дежурный сказал, что свидетели были отпущены утром в районе 5-6 часов, точное время не назвал, а это значит, что время в журнал не было зарегистрировано, но это не значит, что мы не обратили на факт внимания. Весь ответ Осетрова пронизан ложью. Что говорить об этом, когда руководители ГУВД наперебой утверждают, что угроза свидетелю со стороны сына ещё раз доказывает причастность сына к незаконной рубке, и никому не интересно, что экспертиза уже давно определила, что заявление на сына сфабриковано. А ведь эти пасквили ложатся на стол депутатов, серьёзным людям в Москве, и они им верят, и мы снова доказываем свою правоту, и чем больше аргументируем, тем больше давление. Сыну за последние две недели подбросили два подмётных письма. Со мной разговаривали в Красноярске, и, что характерно, это был бомж, и он знал, что я буду в том месте и в то время, и стиль один: прекратить что-то доказывать, тогда всё, может, и обойдётся. Родственники избитого свидетеля тоже подверглись угрозам, при которых не постеснялись даже маленьких детей. Их показания тоже есть в СК.
Примеров из этого сфабрикованного дела масса. Вот хотя бы один из них. Привозят свидетеля Бетехтина А. на место рубки, там, где действительно рубили, и оперативник ГУ МВД по краю Свекатун говорит: «Здесь вы не рубили, водолазы обследовали дно и пней не нашли, также нет порубочных остатков (сучьев, щепок, отторцовки и т.д.), так что подписывай показания, а то сядешь». Разумеется, никакие водолазы ничего не обследовали, нужно быть полным идиотом, чтоб попытаться спуститься в этот хлам, – живым оттуда не выбраться. Ну, и в первый раз мы услышали, что всё деревянное не плавает. Затёски на деревьях, которые не полностью в воде, по их утверждению, могут быть сделаны вчера. На предложение выпилить эти затёски и отдать на экспертизу как-то стыдливо промолчали. Затем заявляют, что здесь не было никакого трактора. Объясняем: трактор ходил по снегу, а не по земле, а, во-вторых, когда он трелюет, а трелюет он за вершины, самая тяжёлая часть, то есть комель, волочится за трактором, получается такая своеобразная дорога. Но всего этого они не слышат, потому что задача у них совершенно иная.
Оперативники БЭП Кежемского РОВД стали после приезда красноярской группы их незаменимыми помощниками. Для меня это, по меньшей мере, странно. Открыть двери отмычками – пожалуйста, запугать кого – готовы. Наверное, никто не заметил, как пытаются уйти от ответственности. После избиения свидетеля они придумали версию, что он попал под машину, прошли по родственникам и всех предупредили, чтобы он изменил показания, а то у всех будут большие проблемы – не прошло. Появилась вторая версия: был избит сыном; стали убеждать соседей, что так и было – и здесь не получилось. Третья версия: был избит в лесу рабочими, но и она не выдерживает никакой критики, и все это видят и не замечают.
Если в прокуратуре края к нам как-то прислушиваются, правда, не всегда, то прокурор Надольский не слушает вообще. Когда нам грозили сжечь имущество и технику и вообще нас грохнуть, чтобы не мешали воровать, я оббивал пороги прокурора района Надольского, убеждал, что у нас есть информация, которая заслуживает доверия, и что нужно принять меры.
Прокурор и полиция никак не среагировали. Через три дня всё было уничтожено, а ещё через некоторое время на сгоревшем объекте рабочие и мой сын были избиты осуждёнными, причём их заставили рыть могилу и стали стрелять. Реакции никакой. Изъяли технику. Там вообще детектив: недавно вернули, внешне вроде всё нормально, но два дня мы не могли завести трактор, оказалось, некоторые детали заменены на нерабочие, поведены головки (трактор гнали без воды до тех пор, пока он не заглох). Наверняка придётся менять поршневую и ещё кое-что. Следователю Осетрову я предложил участвовать в комиссионном приёме и пригласить кого-то с его стороны, но он отказался. Мы это делаем под камеру с приглашением следователей, чтобы объединить два дела в одно.
Дело об уничтожении нашего имущества и техники ведёт полиция уже три года, вернее, ничего не делает три года, хотя доказательства «под носом». А вот когда потребовалось отмыть систему, стали забрасывать в Кодинск «эшелонами» следователей и оперативников из Красноярска, как пел Высоцкий: «Удобную религию придумали индусы, что мы, отдав концы, не умираем насовсем».
Проводят выемку трактора, а протоколы заставляют подписывать на следующий день и обязательно не читая. Допрашивают до утра без всякой необходимости, а через день заставляют подписать согласие на ночной допрос и протоколы, и опять не читая. В одном кабинете «готовят», а во втором готовеньких допрашивают на камеру. Приводят пьяного вдрызг свидетеля, который на ногах стоять не может, из дома, у того случается сердечный приступ – помощи никакой. Читать не в состоянии – давай подписывай, иначе ночевать будешь, а потом посадим. И это всё в их показаниях, даже есть аудиозапись их признаний.
Мы что, историю забыли, когда в 30-х годах люди массово признавались в шпионаже, вредительстве, оговаривая друзей и родственников, когда дети отказывались от родителей. Это какие пытки нужно было пройти, чтобы пойти на это? Что, история повторяется?
...Часто вспоминаем событие 12-летней давности. Завис вертолёт над делянкой, где мы готовили лес. На верёвочке спустились люди вооружённые, надавали рабочим по башке, в вертолёт и в Кодинск, а вечером на канале «Енисей» показали сюжет о борьбе с «чёрными лесорубами». Потом выясняют, что у нас имеется лесобилет и работаем мы законно. Ситуация патовая. Отправляют к нам срочно лесников на поиск лесонарушений, а их нет. Извиняться не приучены, объясняют: нужно было сразу показать лесобилет. Может, нужно было спросить сначала, есть ли таковой. Мы же, говорят, в сюжете не назвали ни фирму, ни фамилии. Плюнули мы на всё, забрали людей из милиции и поехали работать дальше.
Что изменилось за это время? Милиция стала полицией, зарплата серьёзно выросла, техническое оснащение улучшилось, но методы остались те же, а вот нравственный климат стал гораздо хуже и круговая порука прочней.
Кежемский район.
Александр Юрьевич Малясов (Кодинск)
Приглашаем обсудить этот материал на форуме друзей нашего портала: ""
