Сказано было: приспеет зверь великий, пред которым все сущее на земле отступит, ослабнет и сникнет, не в силах защитить себя. Подивится зверь на эту немощность и станет пуще того настырен и зачнет мало-помалу поедать сущее и, не умея насытиться, будет все больше свирепеть, пока не сделается столь огромен и страшен, что и на небе смутятся при виде его огромности и ненасытности...

... Я задрал голову вверх. Передо мной была все та же простынь, целая и невредимая, но совершенно другая, без мутных шарахающихся пятен. Но ее вид показался мне еще ошеломительней, чем с той стороны, потому что прямо передо мной горела хата...

- А то, о чем вы говорите, для нас - слишком тонкая материя. Там же, где тонко, там и рвется... Здоровый сон - это когда ничего не снится. Ни-че-го-шеньки. Тогда вы утром встаете как огурчик. Свеженький такой, с пупырышками... А? Иными словами, спать надо умеючи, то есть отсекая от себя хирургическим ножом всякие там сновидения. Таращиться на свои сновидения - такая же дурная привычка, как грызть ногти. Мы же взрослые люди!....

... Скажи, Петрович, ну почему они, твои соотечественники, не выпускают меня в Тополу, а? Уже третий раз приезжаю в Белград и выпрашиваю, как нищий подаяния: друзья, Христа ради, пустите в Тополу, мне непременно нужно побывать на родине Карагеоргия, без этого никак не могу закончить одно свое историческое расследование...

Если захочется побывать в Малых Репицах, где неплохо берет ныне редкий подуст, то следует высматривать не саму деревеньку, а тамошнее сельпо, возле которого и обозначена автобусная остановка. Магазин в Репицах новый, построенный из селиката, будто из кубиков пиленого сахара, так что хорошо виден издали...

... И я, капитан Игорь Новоселов, оказался среди счастливчиков, допущенных в стерильный салон. Стюардесса, девушка в синем, то и дело шастала с подносом в первый класс, брезгливо косясь на наш пропыленный камуфляж. Пускай косится. Плевать, переживем. В кресле передо мной кармашек и в нем белая салфетка. Класс! Мы уже и на взлет порулили. И не надо вертолетом прыгать до Моздока и давиться там в очереди в безразмерный десантный ИЛ-76 - сарай с похмельным борттехником вместо стюарда. Тут вам не там, тут лайнер и каждому белый подголовник. Все. В Москву...

... На дворе уже начало смеркаться, серое и низкое небо сыпалось мелким колючим снежком, с Чудского озера задувал голомянистый северик, от порывов которого начинало свербеть в носу и глотке. Но на него теперь никто не обращал внимания, потому что все взоры пленило зрелище огромного войска, приближающегося к Узмени с запада. Гнедые, вороные, буланые, серые, рыжие и прочих мастей кони несли на своих мощных спинах тяжело вооруженных, закованных в броню витязей, могучих и хмурых...

Здравствуй, читатель. Слава Богу, я вновь могу это сказать в своей новой книге. Тема, которую я затронул, давно созревала в моей душе, ожидая своего часа - тюрьма, человек в тюрьме...

Уже с первых страниц книги мне хотелось проследить неразрывную связь русских видов единоборств с традициями былинной богатырской борьбы со Злом, напомнить о главных устоях русских богатырей, подчеркнуть их неагрессивность, запрет употреблять свою силу во зло, постоянную готовность постоять за слабых и обиженных, за други своя и, одновременно, проявить милость к падшим; умение, покарав, простить тех, кто понял преподанный урок. Только на такой истинно русской основе могла сформироваться такая яркая личность как будущий основоположник самбо Василий Сергеевич Ощепков...

По строгой мерке война - та, большая, всеохватная, от которой планета потом полыхнула, будто сухая копна сена от брошенного окурка, занялась уже где-то в Польше. Но тогдашним пацанам, дворовым стратегам, этот немецкий окурок брошенный в одинокое, ничейное польское остожье, тогда показался сущим пустяком, тем более что случилось это далече и Красной Армии, пожалуй, вовсе не "светило" в нем поучаствовать, показать себя...

Кипр скромно примостился в уголочке Средиземного моря. Многим кажется, что лежит он в стороне от главных исторических событий, которые влияли на ход мировой цивилизации, ее развития. Ну, курортные места, ну, офшорная зона, да несколько памятников...

12 августа 1759 года произошла битва при Кунерсдорфе, в которой русские войска фельдмаршала Салтыкова наголову разбили армию прусского короля Фридриха II..

Он ничего не знал про себя, разве только то, что в миру его звали Антонием, но, может, и не Антонием, а как-то по-другому. Да и что это значит, быть в миру? Он что-то слабо помнит про него, смутное что-то, далекое, легко разрываемое, будто облачко, коль скоро нагонится ветром: вот только что маячило в ближнем небе, а уж нет его, унесло куда-то, раздерганное и ослабленное...

Далекая тёмная точка появлялась на горизонте Матушки-Лены, будто протискиваясь между ясным небом и блистающей водой. Она набухала, как почка на ветке, разрасталась, ширя дыхание в груди, зазывая в свою плавучую жизнь. Становились различимыми возвышающаяся капитанская рубка, черные тяжелые борта...

Листы бумаги, вежливо сложенные на столе в стопочку, два остро отточенных карандаша и девственный ластик красноречиво свидетельствовали о том, что сей человек, столь безумно вышагивающий взад-вперед по своей комнате, озарен. И сам он, мельком взглянув на себя в зеркало, увидел там не тот слегка шаловливый взгляд, коим обыкновенно встречало его собственное отражение, а орлиный взор, полный вдохновения и решимости сделать Россию счастливой...

9 июля. Выехал из дома в 9.35. У Ярославского вокзала, слева от памятника Ленину, - штабная палатка, надпись "100 лет Транссибу". Внутри - регистрация. Получаем красивый билет-приглашение на поезд "Москва - Владивосток"...

Гюрза свернулась толстым тугим кольцом под аэродромной плитой, и, затаившись таким образом от пятидесятиградусного палящего солнца, не то дремала, не то следила за стоящими рядом людьми. Они рассматривали ее и о чем-то говорили между собой вполголоса...